Приключения Гомера Прайса - Страница 9

– Какая милая машина, – сказала женщина, когда первый пончик выскочил из желоба и ударился о дно ящика. – Просто прелесть!

Она достала первый пончик и угостила Гомера, приговаривая:

– Ну, молодой человек, для вас самый первый... Разве он не вкусный? Разве он не прелесть?

– Да, мэм, очень вкусно, – отвечал Гомер. После чего женщина угостила шофера и мистера Габби и каждого по нескольку раз спрашивала:

– Разве не вкусно, а? Скажите! По-моему, просто прелесть!

И все соглашались с ней, потому что и правда пончики были на славу.

– Старинный семейный рецепт, – с гордостью сказала женщина.

Гомер налил взрослым по чашке кофе, себе – молока, и все присели у прилавка и с удовольствием съели еще по нескольку пончиков.

Но вскоре женщина поднялась и сказала:

– Я очень, очень рада, что вам понравились мои пончики, но теперь мы должны ехать... Забирай свой передник, мальчик, и уложи мне в пакет две дюжины пончиков. Я возьму их в дорогу. Чарлз, не забудьте уплатить за них.

Она опустила закатанные рукава платья, надела все свои кольца и браслеты, а шофер накинул на нее шикарное меховое пальто.

– Спокойной ночи, молодой человек – сказала на прощанье женщина. – Я давно не получала такого удовольствия. Было так приятно. Просто прелесть!

И она вышла из кафе и хлопнула дверцей своего шикарного автомобиля.

– Неплохие пончики, – сказал Габби, когда машина тронулась. – Что правда, то правда.

– Еще бы, – сказал Гомер. – Угощайтесь.

Они стояли и смотрели, как пончиковый автомат продолжал равномерно выбрасывать пончики. Десять... двадцать... тридцать: пятьдесят...

– Пожалуй, довольно, – сказал Гомер. – Если не хватит тем, кто придет после конца сеанса, сделаем еще. А пока надо выключить.

И он нажал кнопку со словом «Стоп». Раздался щелчок, но больше ничего не произошло. Машина не остановилась. В ее нутре продолжали штамповаться колечки из теста и падать одно за другим на противень с горячим маслом. Там они продолжали подрумяниваться с одной стороны, автоматически переворачиваться на другую, и готовая продукция продолжала выталкиваться в желоб и аккуратно скатываться по нему в пончикоприемник.

– Интересно, – сказал Гомер, – что такое? Я ведь нажал правильно.

Он снова надавил на кнопку «Стоп», и снова ничего не произошло: автомат продолжал свое дело – автоматически выбрасывал пончики.

– Может, я не туда прикрутил что-нибудь? – сказал Гомер, – И получилось наоборот?

– Попробуй нажать на «Пуск», – предложил Габби. – Наверно, тогда она остановится.

Гомер последовал его совету, но и это не помогло: автомат по-прежнему автоматически выталкивал пончики и делал это с завидной равномерностью часового механизма.

– Ничего, продадим и эти, – сказал Гомер. – Но все-таки лучше я позвоню дядюшке Одиссею.

Гомер попросил парикмахерскую и, пока ждал ответа, насчитал еще ровно тридцать семь пончиков, скатившихся по желобу в ящик.

Наконец на другом конце провода подняли трубку, и Гомер услышал голос:

– Алло! Марикпахерская... то есть я хотел сказать – парикмахерская...

– Здравствуйте, шериф, – сказал Гомер, – Это Гомер Прайс. Я хочу поговорить с дядюшкой Одиссеем. Можно?

– А он как раз играет в карты. Сейчас его ход. Ему что-нибудь передать?

– Ага, – сказал Гомер. – Я нажал в автомате кнопку «Стоп», а он продолжает делать колечки из теста, и они падают одно за другим на противень с горячим маслом, и продолжают подрумяниваться с одной стороны, и после переворачиваться на другую, а потом их выталкивает в желоб, и они скатываются по нему в ящик. И никак ее не остановишь!

– О'кей, – сказал шериф. – Не тради клубку... то есть не клади трубку, я сейчас ему все скажу...

Гомер посмотрел через плечо и сосчитал еще ровно двадцать два новых пончика, скатившихся по желобу, пока не услышал снова голос шерифа, который говорил:

– Алло, ты слушаешь? Он сказал, что сейчас придет. Только закончит этот кон.

– Хорошо, – сказал Гомер. – Спасибо, шериф. До свидания. Уже весь подоконник был заставлен пончиками, и теперь Гомер и Габби носились по кафе и раскладывали новую продукцию по тарелкам и подносам, а когда и там не хватило места, начали загружать прилавок.

– Да, что-то очень много, – сказал Гомер. – Никогда такого не было.

– Еще бы, – ответил Габби. – Я насчитал семьсот семьдесят семь пончиков и бросил. А это было уже минут пять назад.

Снаружи, перед витриной кафе, начали собираться люди, и кто-то сказал, что пончиков тут, наверно, в пять раз больше, чем населения в городе Сентерберге, и что интересно, как собирается этот хитрец Одиссей все их продать и кому.

Правда, время от времени кто-нибудь входил в кафе и покупал два-три пончика, чтобы съесть их тут же, и штук десять – двадцать, чтобы взять домой, но пока он это делал, машина выдавала еще раз в тридцать больше.

К тому моменту, когда дядюшка Одиссей и шериф, с трудом протолкавшись через толпу, вошли наконец в кафе, это было уже не кафе, а склад пончиков! Пончиковое царство! Они лежали повсюду: на подоконнике, на тарелках и подносах, на полках, на прилавке... И не в один ряд, а в десять, пятнадцать, двадцать рядов и этажей!

А новые пончики все продолжали скатываться по желобу в ящик с завидной равномерностью часового механизма.

– Ой, дядюшка Одиссей! – закричал Гомер. – Ой, шериф! У нас тут не все в порядке!

– Я это вижу, чтоб меня поколотили! – сказал дядюшка Одиссей.

– Это может на самом деле случиться, – сказал шериф, – когда твоя Агнесса вернется домой... Впрочем, очень неплохие пончики, а? Только вот что ты с ними будешь делать?